Родные души

В тот день непрерывно шел дождь. Пока они ехали в Петергоф, Екатерина старалась смириться с мыслью, что от заранее придуманного плана придется отказаться. Они собирались на пикник — взять подопечных, разрезать большой арбуз и устроить праздник на свежем воздухе. Погода распорядилась иначе, отобрав у людей целый день вне стен психоневрологического интерната (ПНИ).

За рулем сидел Михаил. Совсем недавно он стал волонтером благотворительной организации «Апельсин», в которой Екатерина работала координатором. Это была его первая поездка в ПНИ, и она ловила себя на том, что немного волнуется и за него тоже.

Последнее время Михаил постоянно был рядом. Прихожане Троице-Измайловского собора помогали бездомным: Екатерина готовила еду, а Михаил развозил обеды по точкам, хотя жил в другом районе и приезжать к ней каждый раз было, казалось бы, неудобно. Он и в «Апельсин» пришел вслед за ней. Екатерина не до конца понимала, что это: простое желание помочь или нечто большее. Но тогда она старалась не забивать себе голову. Главным было другое — провести время с людьми, заботу о которых она взяла на себя. «А потом мы поедем к Лизе. Михаил обещал меня к ней отвезти», — думала она.

С Лизой они познакомились пять лет назад. Тогда Екатерина работала в комитете по энергетике Санкт-Петербурга, а в свободное время приходила в больницы, чтобы помогать пациентам из детских домов.

«Мы встретились с Лизой в медицинском центре имени Алмазова, — вспоминала Екатерина. — Она была девятилетней девочкой с синдромом Дауна и тяжелым пороком сердца. Но сердце это вмещало столько любви…»

Прогнозы были плохими. Без оперативного вмешательства врачи не давали девочке шансов. «Правда, и после операции ей обещали всего шесть лет жизни», — продолжала Екатерина.

Она старалась приходить к Лизе как можно чаще. Девочка очаровала ее. Открытая, непосредственная, легкая, она ждала Екатерину, радовалась каждой встрече, всегда старалась что-то рассказать, хотя в ее распоряжении было не так много слов. Уже тогда Екатерина впервые задумалась, что хотела бы назвать эту девочку своей дочерью.

«Когда через два месяца Лизу выписывали из больницы, я плакала, — вспоминала Екатерина. — С одной стороны, от счастья. Ей сделали операцию, и все прошло успешно. А с другой — расставаться с ней было больно».

Лиза вернулась в детский дом-интернат в Приозерске. А Екатерина уже не представляла своей жизни без нее.

В тот год, когда они познакомились с Лизой, жизнь Екатерины изменилась. Она получила диплом психолога, ушла из комитета и начала искать новую работу. Ей больше не хотелось делить свою жизнь на две части. Екатерина стремилась полностью посвятить себя помощи другим людям. Тогда она и пришла в «Апельсин».

«Все выглядело так, будто это произошло случайно, но я в случайности не верю, — говорит Екатерина. — Просто я поняла: это мое. И стала координатором волонтеров».

Для Екатерины было важно, что теперь она сможет работать и с теми, кому помогает «Апельсин», и с теми, кто помогает, — с людьми, живущими в ПНИ, и с самими волонтерами. Она регулярно приезжала к подопечным, устраивала для них мероприятия, ездила с ними в лагерь, который благотворительная организация ежегодно проводила в экопространстве «Золотая горка» под Петербургом. И скоро об этом услышал Михаил.

«Я тогда помогал семьям с детьми, у которых также были серьезные неврологические нарушения, — вспоминал он. — Но когда узнал, что Катя начала работать в “Апельсине”, решил перейти туда. Прихожане одного храма, мы были одним этим сильно связаны друг с другом. Мне казалось правильным и дальше оставаться в кругу своих, помогать тем, кто рядом».

Михаил пришел в «Апельсин» весной 2017 года, но только в июле впервые поехал с Екатериной в ПНИ № 3 в Петергофе. Он уверен: эту поездку ему не забыть никогда.

Он оказался не готов. Когда они подъехали к огромному зданию в пять этажей с большими окнами, Михаил думал: ничего сложного не будет. В конце концов, у него уже был опыт. Реальность оказалась совсем другой.

«Ребята вышли на улицу встречать нас, — будет вспоминать Михаил. — Их было очень много, и у всех — разные, свои особенности. Они смеялись, радовались. А мне вдруг показалось, что вокруг слишком много звуков. Я тогда до конца не понимал, насколько важна моя роль, насколько ценен здесь каждый волонтер. Я чувствовал, как меня накрывает волной эмоций и впечатлений. И, к своему стыду, я не смог справиться. Просидел целый день в машине, пытаясь осмыслить, что увидел».

Михаил смотрел на здание, в котором жило около тысячи человек, и пытался уложить в голове то, что никак не укладывалось. Он пытался понять, как все эти люди оказались здесь, и не мог. «Есть ошибочное мнение, что в ПНИ попадают лишь те, у кого есть серьезные ментальные нарушения, — объяснял он потом. — Но это не так. Здесь живут все, о ком просто некому больше заботиться. Уже позже, например, я познакомился здесь с женщиной, когда-то получившей травму позвоночника. Половина ее тела была парализована. Я видел в этом месте инвалидов-колясочников, стариков, людей, о диагнозе которых мы ничего не знаем. Целый закрытый мир».

Хоть никакого пикника и не получилось, Екатерина вместе со своими подопечными смогла устроить маленький праздник в стенах интерната. Без помощи Михаила это оказалось непростой задачей. Но она простила его эвакуацию в машину. На первый раз. А сам Михаил все же нашел силы принять действительность и сделать шаг навстречу к ней, а не от нее.

Он начал ездить в ПНИ чаще, старался проводить с подопечными как можно больше времени, узнать их лучше. Екатерина всегда была рядом, помогала, подсказывала. Спустя пару месяцев ПНИ и его жители стали для Михаила неотъемлемой частью его собственной жизни.

Вскоре он исполнил обещание, данное Екатерине, и отвез ее к Лизе в Приозерск. По дороге они впервые долго поговорили друг с другом. «Я тогда жутко смущался. Катя мне очень нравилась. Мне хотелось быть рядом с ней, и тогда я уже думал, что хотел бы создать с ней семью», — вспоминал Михаил.

Он старался узнать как можно больше, погрузиться в реальность, в которой теперь жил. Благотворительная организация постоянно проводила обучающие семинары для своих сотрудников и волонтеров, и Михаил стал вдумчивым учеником. «Нас учили всему, — рассказывал он. — Как покормить человека, если он не может поесть самостоятельно, как ухаживать за ним, как одевать, обувать, гулять с ним. А главное — как не причинить ему боли. Ни физической, ни моральной».

В начале осени 2017 года Михаил сказал Екатерине о своем намерении участвовать в одной из программ «Апельсина» — стать добровольным индивидуальным помощником одного из подопечных благотворительной организации. Она познакомила его с Николаем.

Ему было двадцать шесть лет. Полноватый молодой человек на инвалидной коляске, Николай сам не знал, что с ним. В ПНИ диагноз тоже не называли.

«Я за него крепко взялся, — рассказывал Михаил. — Тогда я работал на одном объекте в Стрельне. Это было относительно недалеко от ПНИ. И я приезжал к Николаю несколько раз в неделю».

Чаще всего они просто подолгу разговаривали. Николай любил вместе с Михаилом рассматривать фотографии, гулять, слушать музыку. Но его помощнику этого было мало.

«Я начал заниматься с ним, — вспоминал Михаил. — Шансов выйти из ПНИ, конечно, немного, но они есть, как и люди, которым это удалось. Я мечтал, что Николая вдохновят их примеры. А пока упорно занимался с ним математикой».

Но все оказалось не так просто. Проживший жизнь в стенах интерната молодой человек с удовольствием проводил со своим помощником время, занимался, внимательно слушал, но Михаил начинал понимать: вряд ли его подопечному в одиночку хватит воли на настоящий рывок.

«Однажды он то ли в шутку, то ли всерьез сказал: “Миш, усынови меня?” — вспоминал Михаил. — Я как-то то ли отшутился, то ли плавно вышел из разговора. Может, и можно было бы его усыновить, но я знал: на пользу ему это точно не пойдет».

Но понимание, что у Николая не хватает сил, чтобы бороться с системой, не оттолкнуло Михаила. «Николай не просто мой подопечный, с которым нужно работать, — говорил он. — Это мой друг. Близкий. Пусть я не могу теперь ездить к нему в гости так часто, как раньше, это ничего не меняет».

В ноябре 2017 года Михаил наконец набрался смелости, чтобы рассказать Екатерине о своих чувствах. Она ответила ему взаимностью. Они поженились в феврале 2018 года.

«Все сомнения были разрешены, и в нашу жизнь пришла настоящая, чистая радость, — говорила Екатерина. — А через пару месяцев мы оформили гостевую семью и стали забирать Лизу из Приозерска на выходные. Летом мы даже съездили с ней в Анапу. Она тогда была самой счастливой девочкой на свете… Для нас было очевидно: Лизу нужно забирать домой. Насовсем».

В конце 2019 года они пошли в школу приемных родителей. Единственной преградой был вопрос с жильем. Михаил с Екатериной занимали маленькую студию, где вряд ли могла разместиться семья с особенным ребенком.

«А дальше все стало складываться само. Говорят, так бывает, если все делаешь правильно, — вспоминал Михаил. — Мы нашли подходящую квартиру в Пушкине, неподалеку от спецшколы, куда могла ходить Лиза. В этом доме у нее могла быть своя комната».

В январе 2020 года, в Татьянин день, у Михаила и Екатерины родилась дочь. Родители говорят, про имя даже не спорили: сама выбрала. А через полгода Лиза окончательно переехала к ним.

Михаил и Екатерина уверены: в семье их пятеро — они вдвоем, Таня с Лизой и Николай. «В нашем доме постоянно слышится детский смех и топот, везде игрушки, — Екатерина улыбается. — Я смотрю на Лизу и думаю, что она второй раз вместе с Таней переживает свое детство, обретает то, чего была лишена. Иначе сложно объяснить, почему она может часами играть с игрушками, которые даже Тане в ее год и восемь месяцев уже неинтересны».

Они живут на первом этаже. Выбирали специально. Никто не знает, по какой причине, но Лиза боится лестниц. Совсем недавно она боялась и детских площадок. Как говорит Екатерина, возможно, из-за того, что никаких горок и качелей рядом с детским домом не было, а неизвестность пугает.

Лизе уже четырнадцать. Она ходит в школу, много рисует, плетет браслеты и обожает гостей. «Каждого, кто приходит к нам в дом, она просит остаться ночевать. Не хочет, чтобы люди уходили, — рассказывает Екатерина. — Когда она видит кого-то знакомого, выбегает к нему раскинув руки. Очень любит обниматься. А иногда забавно приподнимает бровь, будто хочет спросить: “Это кто у нас тут?”»

Екатерина надеется, что когда-нибудь Лиза сумеет окончить спецколледж и получить профессию. Им с Михаилом хотелось бы верить, что их дочь сможет жить свободной, быть самостоятельной и никогда не попадет в ПНИ.

«В Николая я тоже все-таки верю, — говорит Михаил. — Надежда, что и он однажды покинет интернат, остается. Он, видимо глядя на нас с Катей, не так давно начал встречаться с девушкой. Она живет там же, в ПНИ. Мы надеемся, что любовь сделает его решительнее».

Михаил и Екатерина продолжают работать в благотворительной организации «Апельсин» и не устают повторять: не было бы «Апельсина», не было бы и их семьи. Они ездят к своим подопечным в ПНИ, занимаются с ними, поддерживают их. Михаил остается добровольным индивидуальным помощником для своего друга Николая. Вместе с ним в программе «Апельсина» «Добровольная индивидуальная помощь» участвуют десятки других людей. Волонтеры и специалисты благотворительной организации поддерживают, сопровождают, защищают, но главное — создают условия для раскрытия потенциала ребят, живущих в интернатах, делают их жизнь более полной и красочной, показывают им «другой мир» вне стен ПНИ. Но сама благотворительная организация, существующая только на пожертвования, нуждается в нашей с вами поддержке. Любая сумма, даже 100 рублей в месяц, станет ощутимой помощью для самоотверженных людей, меняющих мир здесь и сейчас.

Источник: https://takiedela.ru/2021/11/rodnye-dushi/ от 19.11.2021, Такие дела